|
Андрей Гаврилов, советский, российский, английский, немецкий и швейцарский пианист и дирижёрРахманинов: «России больше нет»Сегодня ровно 7
лет, как я начал последнее
турне по России. Тогда и записал впечатления. "Гастроли в России 2010" Москва. Главное впечатление – Россия впала в «дурную бесконечность». Это, по-видимому,
и есть ее «особый путь». Во всей ее мучительной истории тупо и механистично повторяются одни и те же циклы. Короткие «оживления», «оттепели» сменяются долгими мрачными периодами реакции, когда главным содержанием народной жизни становится ее, этой жизни, угнетательство
и удушение. На ошибках никто не может и не хочет учиться. Современное русское общество топчется на месте, гниет и воспаляется. Но со свинцовым упрямством
не желает посмотреть на
само себя, собраться и подняться хотя бы на одну ступенечку. Россия не желает вернуться в бытие, предпочитая дурманить себя обновленными, до боли знакомыми прогнившими мифами. Российское телевидение
невозможно смотреть, потому
что оно – без всяких
метафор и гипербол – шабаш нечисти.
У ВСЕХ его персонажей видны
рожки, хвосты, рыльца, копыта. Жадные, тупые хари, красные червеобразные губы, загребущие руки, глаза ведьм и упырей.
Эта нечисть особая, национальная, не с графики Гойи и не с полотен Босха. Постсоветско-гламурная. Упомянутая Достоевским
в рассказе «Бобок» нравственная
вонь заполнила все московское пространство. Ее источают и российские
«политики», и «смехачи», и их обыдлевшая публика.
Люди не живут – а функционируют
в дурной бесконечности, как роботы. Роботы-сутенеры
и роботы-проститутки. В воздухе
висит, как топор, скотская страсть к наживе. В современной
России как бы нет мысли.
Нет идеи. ЦАРСТВО ПУСТОТЫ. Мысли и идеи или
уехали вместе с их носителями – или прожеваны и выхаркнуты, как ненужная жвачка. Говорить не с кем и не о чем. Чувства и реакции подавляющего большинства москвичей – на первобытном уровне. Люди заняты удовлетворением потребностей. Они легкомысленны, вульгарны и злы как урки. Жизнь и боль других людей никого не тревожит. Любовь, забота, внимание, взаимоуважение, дружелюбие –
покинули их реальность. Космический холод современных русских пробиpает до костей. Скулы ломит от их наглости. Ходил по Бульварному кольцу
поздним вечером. Поглядывал в глаза гуляющих. Что я в них увидел? Одиночество, безысходность, дурман бессмысленного
существования, безголовый
риск жизнью. И близкую пьяную или наркотическую
смерть... Красивые женские обнаженные тела в витринах ночных диско московского центра. Шлюхи танцуют,
зазывают. На их кукольных резиновых лицах – мертвые улыбки. Растягивают губы перед клиентом. Чтобы сожрать его, обглодать и выплюнуть из чрева и из
памяти. Образ построенной
за последние десять лет новой
Mосквы удивительно соответствует ее содержанию. Это, конечно, не новый Лондон, не Париж, не Нью-Йорк и не Мадрид. Это все та же потемкинская деревня – синюха, напомаженная, покрытая дешевыми румянами. В кричащих вокзальных нарядах. Пошлость, мерзость, подделка везде и во всем – от главного храма-новодела, через новоделы-бульвары и до новоделов-небоскребов. Уничтожены или изгажены последние романтические уголки старой Москвы, мой постоянный, во время прошлой жизни,
источник вдохновения. Архитектурная бездарность
и наглость вызывали у меня физическую муку, к горлу подкатывала тошнота. Новая Москва – это воплощение бездарности, хамства и
умственной отсталости разгулявшихся пацанов, дорвавшихся до власти! Города Москвы более
нет. Диснейленд. Гуляй-поле. Воровская
малина. Удручает обыдленная
пассивная постсовковая масса и ее пастыри-паханы,
но самое страшное явление в новой русской жизни – это заплывшая жиром, тупая, купленная на корню творческая интеллигенция, вытравившая в себе
все человеческое в обмен на
награды и «черный нал» от
КГБ и воров в законе. Всегда обижался
на Рахманинова. В интервью американскому журналисту в тридцатых годах на вопрос, тоскуете ли Вы
по России, он ответил: «России больше нет».
До самого последнего времени
я думал, что Рахманинов ошибался. И только в эти, последние,
московские гастроли 2010 года, я понял – он был прав. Основная масса москвичей приспособилась к отсутствию атмосферы в мегаполисе. Им приятен гнилостный дух несвободы. Они не могут жить на свободе,
на свежем ветру. Девятьсот лет самозакабаления и
сто лет русского коммунизма
не прошли даром. Освобожденных
холопов тянет под кнут. Старых
сидельцев – на нары. Неуехавших интеллигентов – на обтертые задницами табуретки, на кухни. Похихикать, выпить, анекдотцы потравить… Лечу в Магадан! Самолет Аэрофлота – Боинг. Обрадовался. Радость моя была однако преждевременной. Внутри самолета – узко, как в дурном
сне. Сосед спереди лежал весь полет у меня на ногах. Кресло шириной с зад мартышки. В туалет невозможно
втиснуться. Восемь часов полета. Откидываю спинку кресла. Сосeд сзади
орет: «Что Вы себе позволяете?» Ну что
же, в сердце, так в сердце.
Прошелся по улицам. Люди
тут показались мне особенно примитивными.
На всех почти лицах прохожих – следы пьянства. Одутловатые, изношенные, посеревшие лица. Глаза мутные.
Все пьют в этом холодном золотом сердце России. Даже работники
филармонии. Видимо, тут нельзя
иначе. У многих прохожих – бандитские
рожи. Даже у молодых девушек. Но, чудо! И тут концертная публика – приятная и симпатичная. Мой концерт. Понимание, бешеный успех и слезы счастья. Заговорили о мемориальном проекте (в память о репрессированных), он скорчился, сделал презрительную мину. Я подумал
– ясно, ясно, господин директор. Негласное
указание сверху дошло и до золотого сердца России. Новая песенка
на старый мотив. Все советское
было не так уж и плохо. Руководил всем самый успешный
менеджер России. Духовный отец сегодняшнего тушинского вора. Ну, пейте, веселитесь, танцуйте на
костях предков. Только без меня. Свалился в Магадане с воспалением
легких. От возмущения? Наша сопровождающая
поясняет: «Эти бетонные блоки символизируют лагеря». Говорил молодой
мужик с гадким лицом и желтушной кожей. Oдет в приличное длинное пальто, на голове какая-то детская вязаная синяя шапочка с горлышком и козырьком. Высокий. Людей на проценты считает, мерзавец... Топтун? Нашист? Нет, обычный современный
молодой путиноид с промытыми новой пропагандой мозгами. Достойный сын отца,
дебила и доносчика, внук деда вертухая и правнук комиссара в пыльном шлеме. Исторгающий, как и в советские времена – бубонную ненависть ко всему человеческому. Москва. Включил телевизор.
На канале «Ностальгия» показывали
знаменитых исполнителей советской эстрады – от Бернеса ( «С чего начинается Pодина») до Софии Ротару («Счастья тебе,
земля моя»). Потом «крутили» совковую хронику шестидесятых и семидесятых... Партсъезды, депутаты, медали, знатные шахтеры и доярки, президиумы... Космонавт с орбиты что-то патриотическое промямлил, передовики доложили народу и партии
о ходе социалистического соревнования... Дикторы вещали как психиатры, погружающие пациентов в глубокий гипнотический сон... По экрану
ползли упрямые тракторы, маршировали суровые солдаты-победители, потные сталевары выдавали рекордную плавку чугуна, густо урчали турбинами белоснежные лайнеры Ил-62, застенчиво улыбались умелые стюардессы... Преступный эксперимент
по созданию «нового человека»
удался. Многие россияне так и не вышли из советской комы.
Сотни миллионов подопытных людей, превращенных в примитивные биологические куклы, дали многочисленное
потомство… Неудивительно, что больше пятидесяти процентов населения Pоссии хочет назад в СССР, а больше семидесяти процентов считает Сталина «великим вождем» и мечтает
о «твердой руке». Прошедшие неоднократную мичуринскую селекцию и лоботомию в трех поколениях люди не могут жить вне клиники. Прав был
Розанов: «Ленин и его приспешники потому так смелы, что знают
– судить их будет некому, ибо судьи
будут съедены». Заглянул в интернет,
туда, где публикуют свои аналитические статьи лучшие российские комментаторы. Многие пишут о «точках невозврата». Кто-то считает поворотным пунктом истории России разгон НТВ, кто-то Курск, другие
– Беслан, Норд-Ост... Все заканчивают
свои разборы так: «Еще один шаг и мы на краю катастрофы!» Меня давно тошнит
от этого «края». О чем вы? Какие
точки невозврата? Какой край
пропасти? Сколько можно себя успокаивать? Сколько можно врать
самим себе? Россия погребена
уже почти сто лет под слоем кровавой лавы. И эта лава заливает сейчас последние норы, дыры и пещеры, в которых сидят современные
российские несторы и аввакумы. |