www.ji-magazine.lviv.ua

Євгеній Якунов

Он заслужил этот триумф. Он достиг того, о чем мечтал долгие годы — освободился от необходимости выбирать.

Это не шутка. Когда-то на заре перестройки, когда устои развитого социализма изрядно зашатались, у советской интеллигенции стала пользоваться успехом книга некого советского философа С. Платонова, который убеждал читателя., что именно социализм дает человеку ту личную свободу, которую не способен дать капитализм.

Идея книги была такова: главная причина несвободы человека — это постоянная необходимость выбора. В мире капитализма его приходится делать постоянно. Выбирать, какая работа лучше — та, что ближе к дому или та, где больше платят, выбирать в магазинах товар из множества брендов, выбирать, за какую партию голосовать. И много еще чего другого выбирать. 

Это очень большая несвобода. Когда ты постоянно стоишь перед выбором. Да еще, если у тебя практически нет информации о предмете выбора. А решение нужно принимать незамедлительно. Человек,избегающий принятия решения в том мире становится аутсайдером и гибнет.

От необходимости выбора человек страдает.  Множество не выбранных  вариантов копошатся в голове, не давая спать и жить полноценной жизнью. 

При социализме выбор за человека делает государство. Оно лучше знает, какую тебе и когда выделить квартиру, дачу, зарплату, повышение по службе. Да и выбор-то, по сути, невелик. Квартиры -типовые панельки. Машины — Жигули или Москвич.  Зарплата -от 115 до 220 рублей. И никаких страданий и угрызений.

Если ты все делаешь правильно и не вступаешь в конфликт с государством, твоя жизнь определена на многие годы вперед — до самой смерти. И ты живешь, ни о чем не тревожась. И имеешь больше времени для культурного развития, чтения книг и посещения музеев.

Кто-то из философов писал, что у западноевропейцев и русских разное цивилизационное понимание свободы. Для европейца свобода — это отсутствие препятствий для достижения цели. Для русского человека -  это свобода от принуждения. Свободный европеец  действует. Свободный россиянин — может ничего не делать.

Помните, что советовал Достоевский людям, столкнувшимся с несправедливостью: смирись и молись Боженьке.

Русский народ этим и занимался многие века. И это не так страшно, на самом деле. Жить в нищете под девизом: «На все воля Божия!» очень даже  спокойно. Ни тебе зависти, ни тебе искушений.

Цари, гады все попортили. Нерусские по крови, они решили превратить русский народ в европейцев. Взяли за бороду, ткнули рылом в щель, прорубленную в Европу -сонного и (как писал незабвенный О.Шпенглер о русских), “трепещущего от страха перед приближающимся бодрствованием“ - смотри, мол, немытая сволочь, учись у голландцев да англичан.

И вляпался исконный русский человечек в европейское культурное поле.  И обрушилось оно на него. И дело даже не в демократии — какая демократия  в самодержавной России! Дело в позаимствованных у европейцев государственных институциях, в романистике и симфонической музыке, высшей математике и тяге к изобретательству, всему, что глубоко  отвратительно исконному русскому.

Народу, писал Шпенглер, «предназначением которого было еще на протяжении поколений жить вне истории, была навязана искусственная и неподлинная история, постижение духа которой прарусско­стью - вещь абсолютно невозможная». 

Снедаемый «метафизической скорбью, оторванный от корней, со страхами и невзгодами, горькой ненавистью ко всему городскому (потому как никаких русских городов никогда и не существовало), он долгие столетия испытывал ненависть к миру, в котором его замкнул Антихрист.»

Все российские народные бунты и восстания случались не против самодержавия, крепостников и жандармерии, а против чуждых форм существования, которые в России всегда были и ныне являются «симулякрами», но даже в этой ипостаси лишали настоящего русского ментальной свободы.

Зарубежная зараза оказалась живучей. Едва народ начинал верить своим царям, как те устраивали перестройку. И приходилось снова напрягать мозги и выбирать. И очень многие с этим не справились. Приход Путина был как явление мессии.

Они это поняли еще тогда. Сегодня — это просто последний этап вселенского очищения. «Примитивный московский царизм — это единственная форма, которая впору русскости еще и сегодня» - учит нас   Шпенглер. Поверим выдающемуся немцу. Немцы знают толк в россиянах. И хоть сказал он все это еще в начале века, но слово «сегодня» свежо как никогда.

Вы, российская либеральная интеллигенция ждали от российского народа революции? Долго ждали? Надеялись. Вот это она и пришла. Как у нас любят говорить: «электоральная революция».

Это он и есть — самый настоящий российский майдан. Всенародный. Не таким его ожидали увидеть? А вас и не спрашивали. Вы — чужие на этом празднике жизни.

Одно может вас радовать. Путин — тоже не идеал. Он недостаточно броваст, усаст и бородаст.  Поверьте, найдут такого, у кого волосы растут от глаз.

В 1917 году  Шпенглер предсказывал: «Он уничтожил в себе этот мир руками подонков, а затем отправит их самих тою же дорогой; не знающий городов народ, тоскующий по своей собственной жизненной форме, по своей собственной религии, по своей собственной будущей истории...». 

Может, повторит?

А как же нам здесь, в Украине, спросите? Конечно, хотелось бы, чтобы в костюмчике и при галстуке, и в ОБСЕ себя по-человечески вели и Крым отдали. Но с другой стороны - все это обманчиво.  А когда в зипуне, подпоясанный топором, то русский понятен и искренен. И знаешь, чего от него ждать.